Отзывы об отеле Отель Москва

Плюсы: Не верить ему не было оснований, выглядел палас солидно, очень солидно, на все сто с лишним лет. Ах эти изумительные шторы, почти такие же висели в идеальной комнате моей тетки по материнской линии, я еще девчушкой тихонько ходила по ее комнате, рассматривала наборы теней и мечтала, что когда-нибудь у меня это тоже будет. Мечты сбываются! Здравствуйте шторы! Из приоткрытого окна доносился звук напоминающий рокот тракторов вышедших на бой с пятилеткой в три года. Я закрыла окно, рокот остался. Прекрасное творение советкой, а может даже польской технологии - оконный, а точнее форточный кондиционер, мечта любой бухгалтерской конторы, пропускал все звуки улицы в комнату. Никакие целофановые пакеты приклееные скотчем не составляли для него преград. Я прошла к санузлу и распахнув дверь услыша за своей своей спиной старческий голос сдающей комнатку в КМВ бабули:- Плитку мне не побейте! Я вам комнату сдаю, нечего моей ванной пользоваться! Идите в свою комнату. И вообще идите гулять, ночью приходите. Совершив вечерний променад по главной улице города, я вернулась, и отвоевав у розетки с воткнутым почти переломленным кабелем торшера посередине узенькой кровати покрывало, обнажила белоснежное белье. Оно манило. Потом я справилась с одеялом, заправленным под матрас, в голове крутилось - "свитер заправленный в трусы". И блажено рухнула в объятья постели. Челюсти захлопнулись. И матрас стал меня тчательно пережовывать острыми металическими пружинами. Так продолжалось всю ночь. Временами я проваливалась в дрему изможденная от борьбы с матрасом, потом выныривала из нее и продолжала ворочаться, ища хоть одно место, где в мои ребра не впивались пружины. Потом запели птицы, голоса которых так любезно пропускал в мою комнату форточный кондиционер. Внутри трепетало желание выбежать в зачинающуюся зарю, добежать до ближайшего сетевого отеля и сказать: - Дайте мне ортопедический матрас я посплю тут в холе и заплачу любые деньги. Минусы: Контактный музей памяти СССР гостиница Москва. Двери временного телепорта распахнулись и я ступила в громадный бурокоричневый хол гостиницы Москва. Направившись к стойке регистрации, я назвала фамилию и тихо сказала - Бронировала номер. - Ага! - радостно воскликнула женщина на ресепшене, словно поймала крупную рыбу на хлипкую самодельную удочку, и скомандовала - Паспорт! Бросив рюкзак на диванчик, я лихорадочно стала искать паспорт, сочиняя в уме почему не была пионером и уже готовая сразу вступить в комсомол. Пока я рассматривала мозайку кремля на стене, женщина за стойкой выдала мне заполненную карточку гостиницы и ключ и тяжелым металлическим брелком, гладким и холодным, уносящим меня во времена детской поликлиники, где в раздевалке выдавали точно такие брелки с номером. Продирась через воспоминания походов в поликлинику с тогда еще совсем молодой мамулей, я услышала - Лифты в центре залааааа! Со странной улыбочкой на лице я поспешила в светлое будующее, а конкретно к лифтам. Лифты посмотрели на меня полосато коричневой зеброй девятиэтажек, сказали: " Дыр, дыр, дыр, клац!" И я сразу ощутила всю мощь давно забытого страха лифтов. Нацыпочках вползая в раскрыщееся "Замуровали демоны" я четко осознала, что боюсь не лифтов, а именно этих лифтов, громыхающих, застреющих между этажами, дергающихся и лазгающих дверями аж сердце замирает. Справившись с собой, я вышла на четвертом этаже и попала в мрачный расходящийся в обе стороны коридор достойный ужасов Стивена Кинга, такое идеальное втупление к фильму, безмузыкальный прогон кадров бесконечно идущего по мрачному коридору освещенному боковыми лампами, свет которых нагнетает страх неибежного. У моего номера на стене висел пустой ящик со стеклянной дверцей. Атмосфера Кинга подсказывала, что тут должен быть топор. Лязг поворачивающегося в замке ключа и дверь точ в точ как в доме сестры моей бабушке которой сейчас бы наверно исполнилось лет 150, впустила меня в номер. Гасящий звуки шагов палас шептал, я помню Никиту Хрущева